Ленточка за ленточкой

[rhumb]

..в 1917 г., когда русский царь и его семья были уже арестованы, но еще живы, философ Василий Розанов записал характерную реплику встретившегося ему выходца из новгородской губернии:

«…Старик лет 60 «и такой серьезный», Новгородской губернии, выразился: «Из бывшего царя надо бы кожу по одному ремню тянуть». Т. е. не сразу сорвать кожу, как индейцы скальп, но надо по-русски вырезывать из его кожи ленточка за ленточкой. И что ему царь сделал, этому «серьезному мужичку». Вот и Достоевский…»

С этого «серьезного мужичка» открывалась новая историческая глава, где страна погрузится в долговременный кошмар и превратится в настоящий, почти буквальный Скотопригоньевск. Новые поколения «серьезных мужичков», уверенных, что если Бога нет, то всё позволено, займутся тем, что, за неимением царя, на протяжении десятилетий станут «вырезывать из кожи ленточки» у других «серьезных мужичков» и «толочь в ступе» их жен и детей.

События российской (да и не только российской) истории показали, что стада, в которые способны превращаться «мирные народы», не одинаковы, не однородны. Одни оказались состоящими из тех, кто готов понуро избывать свою долю, а у других была совсем другая судьба. С этими, вторыми, происходило то, что описано в Евангелии от Луки, в истории о стаде свиней, в которых вселились бесы. Но в России ХХ века люди, с которыми это произошло, в отличие от тех свиней, не стремились к суициду, а начинали действовать в совершенно особом направлении. Движимые демонизированными мотивами, интересами, идеями, они становились уже не стадами, а стаями, состоящими не из животных, а зверей, готовых терзать, пожирать, уничтожать. Не их ли имел в виду Василий Розанов, когда писал о «свином рыле революции»?

Когда Достоевский посвятил этому, тогда еще только начинавшемуся высовываться, «рылу» своих «Бесов», то в результате получился роман не об уездном, а о губернском Скотопригоньевске, куда ворвалось стадо свиней с вошедшими в них демонами разрушения. Масштабы смертоносной деятельности, на которую они оказались способны, впечатлили современников. Но, как выяснилось впоследствии, они были ничтожны по сравнению с последующими разрушениями новой эпохи, когда уездные и губернские Скотопригоньевски слились в единую евразийскую геополитическую громаду.

Не от того ли Скотопригоньевск - это не просто романный топоним, а нечто гораздо большее? Он оказался не только литературным «зазеркальем» того уездного городка, в котором когда-то живал создатель «Братьев Карамазовых», но обозначением инфернального «подполья» целой цивилизации, носителем сумрачных метафизических смыслов того, что происходило и до сих пор происходит с ней.

из В. Бачинина
( полный текст статьи - здесь )
на скриншоте - Горсткин ( Лягавый )